Девушка.
Две дороги предо мною, но куда идти — не знаю.
Кинув отчий дом, путь новый для себя я избираю
И ищу цветов, чтоб нежным ароматом их упиться
И, родителей утешив, снова в дом свой возвратиться.
Где растут цветы такие, — я не ведаю ей-Богу,
Потому-то, добрый странник, укажи ты мне дорогу.
Пилигрим.
Тот невинен, кто доверчив и дороги верной ищет,
Но беда тому, кто в мире, в нём путей не зная, рыщет.
Я состарился в услугах всем прохожим, беззаботно
Мне внимавшим, и тебе я услужить готов охотно.
В жизни нашей есть два сада, и идут к ним две дороги:
Первый путь с востока вьётся, и на нём шиповник ноги
Колет, вкруг теснятся скалы с их суровой наготою
Как в саду, в который можешь ты придти дорогой тою.
Твёрды почва и плоды в нём, и суровы все растенья:
Лес дубовый да утёсы — вот его все украшенья.
Там плоды растут нескоро и нескоро созревают,
Каждый плод висит высоко, и с трудом его срывают.
Нет часов там и мгновений — только долгие есть годы;
Ни зимы нет, нет и лета в вечном царстве непогоды;
Красок нет, и всё покрыто одноцветной пеленою;
Жизнь вся скована повсюду неподвижностью одною.
Меж людей разнообразья там нет вовсе никакого;
Там один во всём походит непременно на другого,
И одни и те же мысли, без сомнений, их гнетущих,
Неизменные как вечность занимают всех живущих.
Там на терниях и скалах мирно смертный отдыхает
И упорный труд блаженством самым высшим называет.
Там эмблема жизни мирной — гладь реки под солнцем мая;
Выраженье душ прекрасных — океана тишь немая;
Этот сад, где обитает Добродетель, и где стражи
Очень грозны, с виду мрачен, и для многих страшен даже.
Но в ком нравственная сила помогает тёплой вере,
Для того всегда открыты в этот сад суровый двери.
Посмотри теперь направо — там идёт ещё дорога,
Очень гладкая, прямая, где цветов повсюду много,
Как и в том саду, в который этот путь людей приводит;
Там волшебница другая — Роскошь гордо очень бродит.
Ты конечно замечала пред закатом солнца, летом,
Как толкутся над землёю мошки в воздухе нагретом?
Это — образ всех живущих в том саду и отраженье
Всех их помыслов, желаний и душевного стремленья.
Мурава там служит ложем, но людей не освежает.
Сон на той постели мягкой их и сил не укрепляет;
Там цветы, разнообразьем чудных красок привлекая,
Днём цветут и умирают, к ночи разом увядая.
Люди там различны также, как букашки, как растенья;
Как цветы между собою не похожи их сужденья.
Садом пользуясь, однако, недовольны люди садом,
Скоро всё надоедает их пресытившимся взглядам.
О прошедшем, о грядущем помышлять они не любят
И, живя лишь настоящим, праздной жизнью сердце губят.
Нектар пьют, чтоб после горечь пить житейской грустной прозы,
И летают, чтобы падать, и смеются, чтоб лить слёзы;
Всё их поприще земное — наслажденья и забавы;
На себе зефиры носят лёгкий трон их краткой славы,
Вся их жизнь — сон мимолётный, солнца луч среди ненастья,
Ослепит вдруг и исчезнет — словно молния их счастье…
Кто как ветер между небом и землёй привык носиться,
Чтоб обманчивым минутным счастьем в мире насладиться,
Тот пусть с верой и надеждой Евы в этот сад стучится.
Мотылёк откроет двери перед ним и с ним умчится.
Так два сада, две дороги пред тобой в открытом поле,
Но сама ты сделай выбор, о своей заботясь доле;
Бог на то тебе дал волю: у тебя на то есть разум,
И любой из тех путей двух выбирай, девица, разом.
пер. Дмитрий Дмитриевич Минаев
