Я как бы под дамокловым мечом.
Тяжелый меч.
Готовый оборваться со слабой нитки
И пронзить насквозь,
Лежи под ним.
Уж грудь обнажена.
Душа обнажена, чтобы одежды,
Чтобы иная крепкая броня
Не помешали острию вонзиться
Туда, где сердце бьется,
Только кожей
Да крепостью ребра защищено.
Висит дамоклов меч,
Незримый, непонятный,
Но знаю, что висит.
А я читаю книги, хожу в кино
(О, детская наивность!),
Купаюсь в речке, бегаю на лыжах,
Люблю цветы. И пчел. И звезды в небе.
Люблю…
О, безответственность моя!
Висит дамоклов меч.
Ты не считай секунды
(Не трать на это золотых секунд),
Но говори.
Но говори, что знаешь,
Что накопить успел в уме и сердце.
И свет во тьме.
И права не дано
Бездельничать, пока дамоклов меч
Твой огонек, сорвавшись, не погасит.
Сорвется меч.
Ведь нитка так тонка.
Сорвется меч.
Но пусть он не во сне
И не в объятьях женщины, не в неге,
Не под веселым праздничным хмельком
Найдет тебя, в живую ткань вонзаясь.
Полслова ты успел уже сказать,
И меч летит.
Но все же есть надежда,
Что, если ты уже успел сказать полслова,
Вторая половина не умрет
И люди догадаются о том,
Какой была вторая половина
Последнего,
Неконченного слова,
Разрубленного тягостным мечом.
Висит дамоклов меч.
Он каждую секунду
Велит тебе лишь то произносить,
Что нужно обязательно успеть.
Хотя б не все,
Хотя б до половины.
Вот меч летит.
Но из-под острия
Выпархивает легкий огонек
Живого недосказанного слова.
И не успеть железному мечу
За ним угнаться.
