Из слова железного он образован,
Серебряной рифмы насечкой скреплен,
В груди, как в горниле, проплавлен, прокован
И в кладезе дум, как булат, закален,
И мерный, и звучный, из сердца он вынут
И с громом в мир божий, как молния, кинут.
Трепещет и блещет, гремит и звенит,
И тешит ребенка гремушкой созвучий,
И юноши душу надеждой кипучей
И жаром мятежных страстей пламенит,
И, лавой струясь по сердечным изгибам,
Грудь ставит горою и волосы дыбом.
То крепкою мыслью, как грудью, вперед
Он к гордому мужу навстречу идет
И смелою думой на думы ответит,
То, грустно звуча о прошедшем — «увы!» —
И к старцу влетев, на мгновенье осветит
Предсмертные грезы седой головы.
О тайнах ли сердца волшебно звучит он?
Проникнув любовью и негой напитан,
К воспетой красе он отважно летит
Полетом незримого мощного духа
И крадется змеем к святилищу слуха,
Где локон ее, извиваясь, дрожит;
Он тут, он ей в грудь залегает глубоко
И нежные перси тайком шевелит,
А бедный поэт, отчужденный, далеко,
В толпе незаметный, печальный стоит.
И вот — на уста светлоокой царицы
Стих пламенный принят с бездушной страницы,
Он ею прочитан, и вновь, и опять,
И сердце в ней ходит с утроенным стуком,
И снова живым, гармоническим звукам
Дозволено эти уста целовать.
Потом эти звуки, с участьем, с любовью,
Красавица шепчет, склонясь к изголовью…
Уснула… уста не сомкнулись… на них
Под тайной завесой, в роскошном затишье
Перерванный сном на крутом полустишье,
Уснул в упоенье восторженный стих.
А труженик песен? Он чужд усыпленья,
Не в силах глубокой тоски превозмочь,
Он демоном страсти терзаем всю ночь,
Измученный, бледный, в слезах вдохновенья!
Стих, вырванный с кровью из груди певца!
Ты весело рыщешь на поприще света.
Блаженное чудо страдальца-поэта!
Творенье!.. За что ты счастливей творца?
Страшись! Пожираемый ревностью к деве,
Поэт взнегодует и в творческом гневе
Тебя разразит беспощадной рукой,
Тебя он осудит на казнь и на муки,
Он гром твой рассыплет на мелкие звуки
И звуки развеет в пустыне глухой.
Нет, детище сердца! не бойся угрозы,-
Руки на тебя не поднимет певец,
Пускай на тебя только сыплются розы —
Он бодро износит терновый венец,
Пред роком не склонит главы злополучной:
Ты только будь счастлив, о стих громозвучный!
Готов он погибнуть: ты только живи,
Души его вестник, глашатай любви!
