Пытал на глухом бездорожье — Вильгельм Зоргенфрей

Пытал на глухом бездорожье
У мертвенных чисел, у книг,
Но тяжкой премудрости Божьей
Свободной душой не постиг.
Извечно, торжественно, свято —
Положен во гроб и отпет,
И в мире, где был он когда-то,
Его, первозданного, нет
Но тайну томленья земного
Творит неустанно Господь,
И в явь претворяется слово,
И дух облекается в плоть.
Не латником в тверди небесной,
Водителем благостных сил,
Нет, к жизни и скудной и тесной
Создатель его воскресил.
Безрадостна доля вторая,
Безвестна, бездумна, бедна.
В дощатые стены сарая
Пустынная бьется весна.
Там пахнет травой прошлогодней,
И тучи косятся в окно,
И тлеет в истоме Господней
Прорытое влагой зерно.
В углу, за поленницей ржавой,
Скребется голодная мышь…
Ты, Сильный, Ты, Крепкий, Ты, Правый,
На нем свою волю творишь.
Грызет и скребется у щели,
И точит кору, не спеша,
И в скользком, отверженном теле
Ликует живая душа.
Так вот она, низкая доля,
Предел вдохновенной тщеты —
Проталины чахлого поля,
Прибитые ветром кусты.
Окутаться сумраком топким,
Дрожать в непогоду и в дождь
И славить дыханием робким
Твою милосердную мощь.