Поля не знают, что они поля,
и полевой дороге не морока
не знать о том, что имя ей дорога, –
петляет, под колёсами пыля.
О назначенье говорящих крон
не помышляют тёмные деревья.
Шумят они, исполнены доверья,
и одинокий осеняют кров.
От щедрости своей несёт река
тебя, рассвет, качающийся утло.
Не оскорби ж доверчивости утра,
поспешности бездумная рука!
Я следовать старался тишине,
и шелесту листвы, и вешним водам
и слушал, как упорно год за годом
ты зрело, бескорыстие, во мне.
Смотрели хмуро тучи из-под век.
И кроме пенья птиц и солнца, кроме
всего, чем живы люди, запах крови
ты приносил в дома, практичный век.
Ты грозные забавы затевал
и временность расчётливую славил.
И всё-таки ведь я с тобою сладил
тем, что пример меня не задевал.
Зачем вы существуете, стихи?
Зачем луной украшен звёздный вечер?
Зачем цветёт акация, а ветер
без привязи гуляет по степи?
Добро не может душу не задеть,
воплощено в улыбку, ливень, колос.
И если есть у человека голос,
то человек не может не запеть.
