Сперва мне было не до шуток
На улицах твоих, Москва,
Язык автобусных маршрутов
Был непонятен мне сперва.
Но мне открылся постепенно
Крылатый смысл твоих кривых,
И я в лицо узнала стены,
И пульс мой к скорости привык.
И, настрадавшись до отвала,
Я приняла твои права,
Но неизменно оставалась
Ты мачехой моей, Москва.
Как ни зови, как ни аукай,
Никто не отзовется мне,
И ни в одном из переулков
Мне не зажжется свет в окне.
Меня ни братом, ни сестрою
Не одарила жизнь в Москве:
Лишь с матерью-землей сырою
Сиротство состоит в родстве.
А мне бы только лампу в доме,
Где у стола сидит семья,
Чтоб затянулась на изломе
И на излете жизнь моя.
