Взметая пыль и жаром обдавая,
Опять с утра ворчит передовая,
Проламывает блиндажи и доты,
Где чернозем с железом пополам.
Два года здесь я, офицер пехоты,
И как я жив — не понимаю сам.
Мой путь лежал над прорезью прицела,
В моей шинели смерть навылет пела.
И думаю я на исходе дня:
Чья нежность душу навсегда согрела
И чья любовь хранит в бою меня?
Не женщины. Я не поладил с ними,
Вздохнув тайком, завидую другим.
С упрямством и причудами моими
Недолго был я женщиной любим.
И та одна, что в горький час разлуки
На шею нежно положила руки,
Остыла, видно, пишет в месяц раз
По дюжине скупых и скучных фраз.
Не поняла она, что в годы бед,
Когда весь мир качает канонада,
И тяжело, и рядом друга нет,—
Сильней любить, сильнее верить надо,
Что там, где, стоны, смерть и ярость сея,
Осколки осыпаются дождем,
Мы нашу нежность бережем сильнее,
Чем пулю в окруженье бережем,
Что, как молитву, шепчем это имя
Губами воспаленными своими
В часы, когда окоп накроет мгла.
Не поняла она… Не поняла!
Забыла все, ушла с другим, быть может,
И росы в травах размывают след.
Зачем ее мне письмами тревожить
И звать назад, когда в том смысла нет?
Зачем кричать в немыслимые дали?
Мой голос до нее дойдет едва ли,
И лишь с предутренней передовой
Ему ответит пулеметный вой.
Я здесь один с невысказанной болью —
И я молчу. А над моей любовью
Растет бугор окопного холма.
Не получать письма мне перед боем
И после боя не писать письма,
Не ощутить во сне прикосновенья
Ее заботливых и теплых рук.
Любовь моя, теперь ты — только звук,
Почти лишенный смысла и значенья…
Еще на сердце каждого из нас
Есть облик женщины. И в трудный час
Он нам напоминает дом и детство,
Веселых братьев за столом соседство
И ласку добрых и усталых глаз.
То — мать. Всесильно слово матерей,
В туман высот, в глубины всех морей
Оно за нами следует по свету.
Но мать осталась там… И может, нету
На свете старой матери моей.
Все в гости нас она к себе ждала,
Все в дом родной, в село к себе звала,
Настойки в старом погребе хранила.
Война фронтами нас разъединила,
Судьба нам попрощаться не дала.
Но есть еще одна святая сила.
Она меня любовью осенила,
Благословение дала свое —
Не женщина, не смертная —
Россия,
Великое отечество мое.
Куда б ни шел — она мне путь укажет,
Где б ни был я — она всегда со мной,
На поле боя раны перевяжет
И жажду утолит в палящий зной;
Она ко мне в часы моей печали,
Метет ли снег, ложится ли роса,
Все песни, что над юностью звучали,
И всех друзей доносит голоса.
И если за какой-то переправой
Уже мне не подняться, не вздохнуть,—
Она своею выстраданной славой
Среди других и мой отметит путь.
К ее любви, широкой, доброй, вечной,
Всей жизнью мы своей обращены,
И не найти мне на полях войны
Ни теплоты щедрей и человечней,
Ни преданнее друга и жены.
И я, покамест смерть не погасила
В моих глазах последнюю звезду,—
Я твой солдат, твоих приказов жду.
Веди меня, Советская Россия,
На труд,
на смерть,
на подвиг —
я иду!
