В Паланге гляжу не дыша:
Качая трапеции-ветки,
Такие дают антраша
Ручные курортные белки!
Артистов лелеет народ.
За эти лесные потехи
Восторженный зритель несет
Печенье, изюм и орехи.
И кормятся белочки с рук,
И кружатся в танце повесы,
Своих созывая подруг
Из дебрей недальнего леса.
Открыты доверчиво рты,
С зарей по-над каждым оконцем
Забавно искрятся хвосты
Лучами пушистого солнца.
Но тают к зиме голоса.
Съезжает с курорта элита.
Закрыли сезон корпуса,
И дачные ставни забиты.
А белки все пляшут вокруг,
В измену людскую не веря.
В себе подавляя испуг,
Стучатся в закрытые двери.
И вновь с удальством циркачей,
С последней надеждою слезной
Танцуют до звёздных ночей,
Для них непривычно морозных.
Отвергнет и лес чужаков.
Никто не помянет с тревогой
Несчастных голодных зверьков,
Замёрзших на дачных дорогах.
Лишь сторож, свой круг обходя,
Довольный, что лето умчалось,
Прокашлявшисъ, скажет:
«Дитя,
Ко мне бы в подвал постучалось!»
Ах, я не о том, не о том…
Случаются в жизни моменты,
Когда мы себя продаем
За сладкие аплодисменты.
Как публика балует нас,
Охочая до развлечений,
Когда мы уводим, резвясь,
Её от забот и сомнений!
Уходит из песен тепло,
А голос становится глуше.
И как нам потом тяжело
Стучаться в замёрзшие души…
