Овации Колумбам достаются,
Цветами всех не жалуют подряд…
Рекламные летающие блюдца
Вдогонку лишь за первыми летят.
Чертовски привлекательны детали:
Палаточный таёжный интерьер…
О сколько, только вспомните, справляли
Целинных и строительных премьер!
Трещали кинокамеры и ФЭДы,
Гитарам было жарко, как в бою,
Умело верещали про победы
Испытанные боги интервью.
…Ещё всё было вроде как вначале,
Ещё шли поезда со всех сторон,
И ехали в них те, что не попали
В парадный, номер первый, эшелон.
А время буквы праздничные стёрло,
Торжественные гимны не допеты…
И первыми исчезли репортёры,
Ушло украдкой северное лето.
Гитарный цех тихонько разбегался,
Чтоб к новым начинаниям поспеть,
А кто-то неэффектный оставался
Работать, чертыхаться и стареть.
Те первые, лихие те украли
Их песню, их девчонок, их почёт…
Зато теперь надёжно, без аварий
По ЛЭПам ток промышленный течет.
Они уже не рвутся к новым высям,
Отнюдь не привлекателен их вид,
И солнце сатирическое лысин
Призывно в репортажах не горит.
Солидные мужчины, не мальчишки,
Лишь в сердце бескорыстье сберегли,
И памяти помятые сберкнижки
Хранят их звонкой юности рубли…
Всё верно.
Есть и фронт, и край передний,
Дома и те читаются с лица…
Но есть святое Мужество Последних, —
Испивших свою чашу до конца.
