Я вижу в окно человека,
который идет не спеша
по склону двадцатого века,
сухую листву вороша.
Куда он несет свою душу,
ее нескудеющий свет?
Но я его путь не нарушу.
Я молча гляжу ему вслед.
Но я не вспугну его криком.
Пускай он пройдет навсегда,
великий, в покое великом.
Мне только понять бы — куда?
