Прикушен калиткой,
о, милая, мят.
Припухшей каликой
меня не следят.
А красят ладони,
а ходят стволы.
Без боли, без боли,
без боли стары.
Я — первый проселок,
любимая — сушь.
С простуженных елок
не вывести тушь.
И с наглого неба
не спросишь лица.
Полжизни у хлеба
двухтомник листать.
Меня прогоняют,
освистан листвой.
Я брови меняю
у строчки не той.
Взываю к Успенью
сквозь галочий шум.
Заброшенным пеньем
поэтов тушу.
Прощай, моя тоненькая!
За совесть и страх
печатаюсь только
на ваших губах!
