Был хозяин нашей дачи
одинок и мрачноват.
«Не иначе — неудачник!» —
пел о нём заезжий хват.
А в соседнем палисаде
изрекали, глядя вверх:
«Этот Сомов — вредный дядя!
Он — тяжёлый человек!»
Все идут в кино, а Сомов
сморщит грустные глаза
и, неслышный, невесомый,
по тропе уйдёт в леса.
Вяжет веники. Корзины
белорёбрые плетёт.
На ветру кивок осины —
вот и весь ему почёт.
Злой, тяжёлый, неудачный…
Хоть врага с него пиши.
Кто ты, Сомов, дьявол мрачный?!
Приоткрой подвал души.
…Позже я узнал, однако,
что таил в себе тот тип:
умерла жена от рака,
на Даманском — сын погиб…
Спеленали душу тени…
Позже я сумел постичь,
что достоин снисхожденья,
даже ласки — этот сыч.
